Shoxx, июнь 1999
"Ёросику онэгай симас", - мы обмениваемся стандартными приветствиями, и я включаю магнитофон. Первым делом я прошу его подробнее рассказать о решении провести именно в в Лос-Анджелесе запись и съемки целого ряда различных работ в рамках этого проекта . Спокойным голосом Гакт начинает свой рассказ:
- На то было несколько причин, и одна из них, в частности, заключалась в том, что в нынешней Японии нет атмосферы, которая полностью подходила бы мне для создания музыки. Конечно, с тех пор, как я сюда приехал, приходится решать проблемы, в том числе и не связанные с записью, но, поскольку с психологической точки зрения так было бы лучше, мне хотелось создать атмосферу, в которой я мог бы писать свои песни… И вот, уже получив соответствующий опыт, я думаю, что это было связано с тем, что в Лос-Анджелесе со мной работал очень профессиональный стафф. Не знаю, хорошо там жить или нет, но для создания музыки атмосфера была вполне подходящая. Хотя многие, наверное, сказали бы, что я странно смотрюсь на улицах Лос-Анджелеса.
- А ведь правда, а? (смех)
- Да я и сам считаю, что мы с этим городом друг другу не подходим. (смеется) Внешне. Ну, что касается меня, то я бывал и в Европе, и вообще много где заграницей, но с моим рабочим графиком возникает много проблем… потому что хоть у нас и не было времени, но клип все-таки тоже надо было снимать, и если, например, клип снимали бы в Голливуде, а песню записывали во Франции, то на это бы ушло очень много времени и денег, и даже я решил, что этого мы себе позволить не можем. Так что, поскольку мы все делали в одно время, Лос-Анджелес оказался наиболее удобным вариантом. В частности потому, что здесь лучше всех умеют работать с изображением.
- Вы знаете английский язык?
- Да… хотя при обсуждении всяких деловых тонкостей, я, бывает, торможу, потому что не могу подобрать правильного слова. Я, в принципе, понимаю все, что мне говорят, и могу примерно сказать, что мне нужно, так что я не переживаю насчет разговоров. Некоторые люди из стаффа, приехавшие со мной из Японии, не говорят по-английски, но им это нисколько не мешает… Даже те, кто утверждает, что почти не знает языка, могут изъясняться хотя бы на ломаном английском, так? Так что все проходит без проблем. Некоторые даже разговаривают, просто называя слова. Мне кажется, это здорово, что они могут общаться таким способом. (смех) Ну и, отталкиваясь от этого примера, - если бы мы работали во Франции, то большинство не знало бы даже слов. Общаться с иностранным стаффом мог бы только я, и если бы сложилась такая ситуация, что мне пришлось бы работать для всех переводчиком, то это было бы ужасно, правда? Этот аспект тоже учитывался, когда принималось решение поехать в Лос-Анджелес.
- Вы приступили к записи "Mizerable" сразу же, как приехали туда?
- Нет, сначала был период пре-продакшна. Вместе с японцами, которые занимались звуком, включая тех, кто принимал участие в промежуточной работе, нас было 8 или 9 человек, кажется. Мы пользовались поочередно то гостиничным номером, то студией, занимались самыми разными делами.
- Вы и гостиничный номер использовали в рабочих целях?
- Использовали, еще как. Мой номер переделали в студию. А у меня… окна всегда закрыты наглухо, и все, кто приходил ко мне, говорили: «Мы здесь полностью теряем чувство времени». Днем и ночью постоянно горели свечи, и в комнате, так получилось, беспрерывно раздавались всякие звуки. Они (те, кто принимал участие в записи) падали в изнеможении один за другим. Потому что уставали. Так что на кровати всегда обязательно кто-то спал. Я, занимаясь песнями, держался до последнего… и спать мне приходилось либо на диване, либо на полу. Было очень обидно. (смех) Ну, правда, в номере всегда было полно народу, иногда люди спали друг рядом с другом на одной кровати.
- А Вам оставались диван и пол.
- Именно так. (смех)
- (смех) Повлиял ли каким-нибудь образом приезд в Лос-Анджелес на Ваш режим сна?
- Да я и не сплю почти никогда. Даже говорить смешно, насколько мало сплю.
- Сколько, в среднем?
- Сколько получится в среднем? Если удастся проспать 2 или 3 часа, то это хорошо, так? Потому что у меня практически нет времени на отдых. Периоды времени не определены однозначно. Потому что у меня нет такого распорядка, чтобы ложиться спать на ночь и просыпаться утром. Я сплю тогда, когда мне хочется. А когда не сплю, то пишу песни. Строить планы из расчета на то, что в сутках 24 часа, не в моем стиле. Мой подход выглядит скорее так: песня, песня, песня, песня, песня, песня, спать, песня, песня, песня, песня, песня, песня, в супермаркет. (смех)
- В супермаркет?
- (смех) Ага. Выходить на улицу в Лос-Анджелесе я могу только по ночам, а в это время открыты только супермаркеты, верно? Так что, когда я туда хожу, я закупаюсь кучей всяких вещей. Я думаю, Вы бы поразились, если бы увидели это вживую. Там ведь просто огромные тележки. Я туда столько всего складываю, что иногда и с места ее сдвинуть не могу.
- А покупаете Вы исключительно вещи первой необходимости?
- Это как посмотреть.(смех) Лично я думаю, что да. Все приходят в мой номер и берут, что хотят, и в результате получается такая неловкая ситуация, что мне приходится ходить за покупками снова и снова. Так получается, даже несмотря на то, что я все закупаю в больших объемах.
- Мне рассказывали, что Вы в супермаркетах запасаетесь ароматическими свечами, которые жжете у себя в номере.
В Лос-Анджелесе во многих супермаркетах и сувенирных магазинчиках есть отдельные секции с такими свечами, на полках дюжинами выставлены самые разнообразнейшие ароматы. Может поэтому, а может и под влиянием самого Гакта, многие из числа японского стаффа, приехав сюда, неожиданно для самих себя тоже стали интересоваться свечами. Но Гакт отдает предпочтение свечам из-за того, что они дают очень мягкий свет. Даже на студии NRG, где записывался “Mizerable”, он выключал электрическое освещение и работал над песнями при свете множества горящих свечей.
- Я терпеть не могу электрический свет… Мне становится плохо от яркого освещения. А от яркого электрического света глаза болят особенно сильно. И вот, поскольку мне не нравится такое освещение, да и глаза от него устают, когда я нахожусь здесь (в вестибюле студии), я всегда прошу понизить яркость. А еще я ненавижу, когда освещение идет сверху, непрямой свет намного приятнее… так что я жгу свечи. Они меня лучше всего успокаивают.
- Под их умиротворяющим светом в песни, которые были записаны для «Mizerable», вдохнули жизнь. Учитывая, насколько обстоятельным и профессиональным был производственный процесс, я так чувствую, что, в общем, ситуацию с этими песнями можно охарактеризовать фразой «все прошло гладко», хотя это, конечно, будет упрощением.
- С производственным процессом мы очень хорошо справились. (смех) А вот когда начали работу над компьютеризированными частями - столкнулись с множеством проблем.
- Какая часть работы уже выполнена?
- Процентов 70. Если считать песнями, то осталось закончить еще две.
- В каком состоянии находится сейчас Ваше горло?
- Климат здесь суховат, и это может быть слегка заметно по голосу. (смех) Но я думаю, что в этом нет ничего страшного. Звук получается богатый в эмоциональном плане.
- Значит, дело не в том, что Вы перенапрягли голос во время записи? Проблема не в жестком рабочем графике?
- (горький смех) Ну, главная проблема – это мое здоровье. Если говорить о том, как мы приступали к записи в 3-4 часа утра, то, естественно, это было нелегко. А так, единственная настоящая проблема – это мое физическое состояние.
- А в целом, что образует силу, благодаря которой творчество Гакта движется вперед?
- Хм-м, я не могу перечислить все... но в первую очередь, это ничем не обоснованные убеждения и гордость за то, что я артист, а также желание разрабатывать темы, которые для меня наиболее важны. И то, что есть люди, которые ждут меня. Мне кажется, все к этому и сводится. Что есть люди, которые идут рядом и верят в меня. Вы спросите, что я могу дать им в ответ? Я должен постараться не предать их ожидания и их веру, правильно? Я так считаю.
- Какие чувства, в таком случае, дали альбому название "Mizerable"?
- Не то, чтобы я пытался соригинальничать, просто… я уже и раньше такое слышал. Вы можете сказать: «У слова “miserable” значение очень грустное и негативное, так ведь?», а я отвечу: «Ну, так оно и пишется через “s”, а у меня через “z”. Я думаю, по характеру у слова “mizerable" значение совсем другое». Хотя обычно я просто говорю, что если человек послушает эту песню и прочувствует ее, то он поймет, насколько у нее позитивное значение.
- То есть, Вы создали свое собственное слово для названия?
- Ну да… частично оно, конечно, связано с тем значением, которое было изначально, но это слово пришло изнутри меня.
- Следует ли то, над чем Вы работаете сейчас, стилю оригинальной задумки?
- Некоторые моменты получили дальнейшее развитие, естественно. Но дело в том, что работаю я не один, свой вклад вносят все участники записи? Так что речь идет не о том, что я просто взял и начал двигаться в новом направлении. Возможно, путь, на который я указываю, далек и конца ему не видно, но если все будут указывать в одном направлении, то мир получится довольно большой. А если я буду указывать вперед, а остальные – назад, то тут и говорить не о чем. (смех) В процессе создания музыки такое очень часто случается. На этот раз, поскольку песни в голове звучат только у меня, очень много времени уходит на объяснения. Так что за тот короткий срок, что у меня был, я постарался отобрать тех людей, которые бы меня понимали. Я собрал рядом с собой тех, кто знает о моем характере и образе жизни до настоящего момента, и о том, какие в моих чувствах происходили изменения, о том, как я думаю и во что верю… Конечно, есть те, кто не знает всего этого, так что я, как и ожидалось, очень много с ними разговариваю. О том, что чувствую и что думаю.
- Из того, что Вы думаете и чувствуете, какие моменты, связанные с производственным аспектом данной работы, наиболее отличаются от того, что было в прошлом? Я говорю о Ваших установках, психологических, интуитивных…
- Хм-м-м… даже не знаю…
- Я думаю, что хотя сами Вы и не изменились, изменилась окружающая Вас обстановка...
- Ну, она очень сильно изменилась… (невеселый смех) Когда я хочу взяться за что-нибудь или когда я должен это сделать, я не могу просто бросить то, что уже делаю и заняться чем-то новым. Когда я что-то делаю, мне неважно, что нагрузка постоянно увеличивается. Но по-другому я не могу жить. Мне так кажется. Такая вот установка… и мне нелегко сейчас приходится. Но я не расстраиваюсь. Потому что кроме трудностей есть еще кое-что. То, что я решил делать; то, к чему я стремлюсь; поиск ответов на интересующие меня вопросы - я чувствую, что понемногу приближаюсь ко всему этому. Потому что я настроен позитивно. Это и в песнях тоже проявляется… когда случается что-то плохое и я пишу слова, песни получаются мрачными, в них проникает грусть, боль и одиночество, но было бы очень обидно, если бы этим все и ограничилось, верно? Что, неужели дальше ничего не будет? Я ведь стихи пишу, а не набор слов. Смысл у них позитивный, но я же не пишу что-нибудь типа: «Солнце взошло. Смело берись за дело!». (смех) Потому что, мне кажется, тогда это будет уже не стихотворение, а практическое руководство «Помоги себе сам».
- Пожалуй, что так. Тогда скажите, довелось ли Вам во время записи испытать что-то новое?
- В этот раз более половины всего стаффа составляли иностранцы… ну, по крайней мере, не японцы, так? То есть, я хочу сказать… я ведь почему думаю, что голос - такая поразительная штука? Потому что он способен нести в себе чувства. Хотя голос, грубо говоря, и можно назвать инструментом, песня рождается лишь тогда, когда в него вкладываешь душу. Те, кто поет, движутся по пути, отличном от пути тех, кто пишет мелодии или тексты. Мне очень не нравится, когда кто-то подготовил песню, кто-то написал слова к ней, а тебе остается просто спеть. Мне не нравится, когда микс сводят беспорядочно, из записанного кусочками… в конце концов, просто петь набор слов, просто играть набор звуков – это неинтересно, и вряд ли это может хоть кому-нибудь понравиться. И, кроме того, думаю, мне заниматься подобным нет необходимости… Я верю, что бывает вот так: «В этой песне не может быть других слов». Ведь бывает же, что и текст, и мелодия рождаются для вот этой конкретной песни, правда? И я думаю, что в своих песнях я могу добиться именно такого сочетания текста и мелодии.
Внезапно в голосе Гакта зазвучали нотки яростной увлеченности. Ошибиться невозможно – причиной этому стала сила его чувств к музыке. Сила искренних и чрезвычайно острых чувств Гакта Камуи. Странно, но сейчас, когда я прослушиваю кассету с записью нашего разговора, его свирепость застает меня врасплох.
- И тех, кто занимается звуком во время записи, это тоже касается. Я же не хочу так делать, не хочу говорить им: «Вот вам ноты, сыграйте, пожалуйста, как написано». Если бы мне это было нужно, я бы с тем же успехом мог бы воспользоваться компьютером, правильно? Но я хочу передать чувства, а значит, я должен делать все живьем… и на то, чтобы это объяснить, уходит много времени. Даже японцы, которые говорят на одном языке, подчас не могут по-настоящему понять друг друга. Хоть ты сто раз будешь объяснять. «Нет, ты неправильно понимаешь, я не о том говорю». А в этот раз из моих коллег половина не знает японского. И у меня переложить текст песни на английский тоже не получится.
- Хотя сделать подстрочник Вы смогли бы.
- Это да. Но он читался бы, наверное, как руководство по эксплуатации какое-нибудь. Много времени было потрачено на объяснение моментов типа «здесь по-другому должно быть». Вот это и было настоящим испытанием. Я уже заколебался просто. (смех) Даже думал - не поймут они меня, что бы я ни делал. Но это, в общем-то, естественно. (невеселый смех) Просто временами мне очень хочется, чтобы можно было понимать друг друга без слов. Дело ведь не в том, японец человек или иностранец. Если японец не хочет идти на контакт, то ему ничего и не получится объяснить. А иностранец, если он хочет понять, все поймет.
Дослушав до этого момента нашей беседы, я уже понимаю, что в этот раз процесс записи шел далеко не без трудностей. Гакт, тем не менее, утверждает, что конечный результат он видит отчетливо и решительно заявляет, что во время создания альбома он ни разу не испытал никаких сомнений.
- Это потому, что, когда я работаю, я уже вижу, что должно получиться в итоге. Конечно, многие идеи перерождаются заново, но я приехал сюда, чтобы воплотить в материальной форме те песни, которые я слышу. А вовсе не для того, чтобы сбежать. (смех)
- Тогда, чем, скорее всего, “Mizerable” в своем завершенном виде станет для Вас?
- Все просто, это буду я сам. Не «он для меня будет тем-то и тем-то», а «он это я». Это то, что я чувствовал в течение этих бесконечных месяцев, моя нынешняя и будущая личность, частичка этой личности… не больше. Все мои чувства скопом в одной упаковке, да? Но это часть. Не итог. Просто раньше работа делалась впятером, а теперь я занимаюсь всем сам… и поэтому чувства стали более насыщенными.
- Понятно. А чем бы Вы хотели, чтобы он стал для слушателей?
- Не хочу ударяться в пафос, поэтому скажу так: мне хотелось бы, чтобы он стал для них шансом на что-либо. Ну, это просто мои мысли. Требовать от людей какой-то конкретной реакции бессмысленно. Это не словарь и не Библия, так что я просто хочу, чтобы вы это почувствовали. И не хочу, чтобы вы об этом размышляли. Просто, я всегда думаю, когда пишу песни… одноразовость ведь – очень грустная штука, на самом деле. То есть, я, например, хочу записать песню, чтобы она была как такой покетбук. Вы его берете в руки, читаете, понимаете содержание, оно у вас вызывает какие-то эмоции… и даже если потом книга отправится на полку, когда спустя много лет вы возьметесь ее перечитывать, вы ее уже и понимать по-другому будете, и ощущения от нее будут другие. Ну, я бы хотел, чтобы это была такая песня. Похоже на меня, а? (смех)
- (смех) Такой «покетбук» - «живая» песня, правильно?
- Ну да. Я думаю, это потому, что у нее есть душа.
- Душа – это неотъемлемый элемент Ваших песен?
- Именно так. И поступиться ею я никак не могу. Теперь, когда я стал сольным музыкантом…. Я думаю, самое важное теперь в моей работе – это то, что никто кроме меня сделать не может; то, что просто не сработает, если этим занимаюсь не я. Если бы это дало людям возможность измениться внутренне... или даже так - если бы это дало им возможность начать движение в положительном направлении, уже было бы хорошо. Вот что я создаю.
- Поэтому гораздо лучше прослушать все песни, включенные в этот альбом, нежели расспрашивать об их содержании, так?
- Да, так лучше. Я хочу, чтобы вы это почувствовали. В этом вся суть. Уж чувствами-то я вас точно смогу обеспечить. Делай то, что можешь... вот и все. А говорить за меня будут мои песни.
- А есть ли что-то, чего Вам сейчас очень бы хотелось?
- Радости на лицах моих поклонников, как-то так. Я это не ради красивых слов говорю. Это не желание в привычном смысле этого слова, правильнее было бы обозначить это как "то, что хочется увидеть". Я не совершенство, бывают времена, когда мне плохо. И вперед я продолжаю идти благодаря чувствам тех людей, которые меня ждут. Ну, в любом случае, я хочу поскорее со всеми увидеться. Чем больше писем, электронных и обычных, читаю, тем больше хочу… хочу со всеми встретиться, увидеть их лица. В том числе и потому, что я каждый день в студии, а там одни мужчины. (смех) Самое большое счастье для меня сейчас - это выйти на сцену перед всеми и услышать "Мы тебя ждали!"
В мае Гакт на некоторое время вернулся в Японию, а потом срочно отправился во Францию на съемки фотобука, который должна была издать его компания.
- Поскольку я уже давно не бывал во Франции, я подумал, что очень хотел бы повидаться там со своими друзьями… и посмотреть на небо. Я видел его на съемках два года назад, и хотел бы еще раз взглянуть на небо, вызвавшее во мне те чувства, которые я тогда испытал.
На самом деле во время нашей встречи в Лос-Анджелесе, Гакт говорил и о многих других вещах. О том, сколько багажа он привез с собой, о фильме «Фаринелли-кастрат», о тех, кто работает с ним в студии… и мне очень жаль, что включить сюда все подробности нашей беседы невозможно. Я хочу помолиться о том, чтобы он приблизился к «раскрепощению сознания и свободе» под красками неба, которое он видел во Франции. А сейчас он, наверное, в Японии. Скорее всего, для того, чтобы организовать долгожданное воссоединение с теми, кто верит в него и ждет его, прессе уже сообщили о грандиозном результате его работы, альбоме "Mizerable", который наглядно демонстрирует энергичный характер своего создателя. Ожидается, что релиз этого альбома состоится 12-го мая, чуть позже изначально запланированной даты. Но, прослушав его до конца, те, кто почувствуют его чувства, смогут понять его всего, в том числе и то, каким он был прежде. Да, несомненно, они все поймут… |
